Кухня состоит из двух помещений. Каминная стена разделяет большое пространство на неравные части: маленькое — с печью и вентиляцией, и большое — выполнявшее роль салона-столовой, великолепное, богато украшенное бело-голубым и цветным кафелем.
Такие облицованные кафелем кухни были старой испанской традицией: от метрополии до её колоний в Мексике. Но с XVII века кафельные плитки начали изготавливать в Нидерландах, а оттуда уже экспортировали во Францию, Россию или Германию. Три большие панели с изображениями ваз с цветами, как и композиции с китайскими мотивами, были изготовлены в Дельфте. А бело-голубые кафельные плитки, на которых рассказаны библейские и буколические истории — привезены из Роттердама.
Если вы, разглядывая картинки, находите ошибки в сочетании плиток и сожалеете, что подмастерье, собиравший композицию, в Лего не играл, — примите во внимание: панели были привезены в Амалиенбург сразу после пожара в мюнхенской Резиденции. Три тысячи кафельных плиток, спасённых на пожаре, обрели новую жизнь в Амалиенбурге. Правда, идеальные букеты в вазах собрать уже не удалось!
Что особенно удивительно: теперь не Версаль диктует моду на увлечения. Игрушечной деревеньке Марии-Антуанетты по-соседству с Малым Трианоном только предстоит ещё появиться на свет через много лет. Княгиня Мария Амалия из Мюнхена становится законодательницей новой моды: во время карнавалов в Нимфенбурге она режиссирует настоящие спектакли, в том числе крестьянские свадьбы. Сиятельные господа переодеваются в костюмы в народном духе. У печи хозяйничает великая княгиня. Добытую на охоте дичь она готовит на самой технически совершенной печи XVIII века. Строитель Амалиенбурга Франсуа Кювилье - великий архитектор эпохи рококо проявил себя в данном случае замечательным инженером. Мария Амалия не готовила на открытом огне. Каменная кладка вокруг очага, металлическая пластина сверху, небольшое количество потребляемых дров, вентиляционная вытяжка — вот они, высокие технологии XVIII века!
Эта кухня с дельфтским кафелем и начищенной до блеска медной посудой производила на современников даже большее впечатление, чем парадная анфилада Амалиенбурга и его главное украшение — Зеркальный зал. Изысканные интерьеры дворцов были тогда явлением обычным, а дама голубых кровей на кухне — абсолютной редкостью, исключением из правил.
Когда маленькие Моцарты — Вольфганг и его сестра Наннерль — посетили с концертами Мюнхен, они выступали в Амалиенбурге. Анна Мария записала тогда в своём дневнике: «В Мюнхене я видела Нимфенбург, сам дворец и парк, и четыре павильона… Амалиенбург — самый красивый, там есть… кухня, где княгиня сама готовила еду…» Именно так, в прошедшем времени, она сообщает о княгине в 1763 году .
Через полтора года после смерти Марии Амалии, в 1758 году, была проведена инвентаризация, и про посуду, стоявшую на плите, было написано примечание: «не для использования, только для рассмотрения!» Значит Амалиенбург — Morgengabe, утренний подарок Карла Альбрехта жене, практически сразу после её смерти превратился в мемориальный музейный павильон.
