…Тёплый летний вечер. Ещё светло, но уже зажжены все свечи. Двери зала распахнуты в парк. Звучит клавесин, и звуки эти улетают к деревьям парка, чтобы вернуться назад тёплым ветерком. Но главное волшебство состоит в том, что у зала, кажется, просто нет стен! То есть они, конечно, должны быть, но их нет! Есть ощущение какой-то невесомости: стены прорезаны большими оконными и дверными проёмами, а в промежутках между ними укреплены такого же огромного размера зеркала. Свет свечей рефлектирует тысячи раз, свет заходящего солнца пронизывает зал насквозь через окна и распахнутые двери. И птицы, щебет которых только что доносился снаружи, уже порхают под потолком зала. Их удивительно красивое оперение сияет отполированным серебром.
Рококо любит приводить в замешательство, играть на грани между иллюзией и действительностью. В Зеркальном зале Амалиенбурга эта игра доведена до совершенства. Окна, зеркала, двери, игра настоящего и отражённого света раздвигают границы помещения. Зелень окружающих деревьев начинает выполнять роль стен павильона. Растения и птицы из парка словно переселились внутрь.
С ними соседствуют античные боги, которые спустились с Олимпа, чтобы поиграть с эмблемами любви и охоты, музыкальных и вакхических наслаждений. Диана с месяцем в волосах гордится своей добычей на охоте. Бахус и Церера принесли в Зеркальный зал вино и плоды земли. После охоты на фазанов можно начинать праздничный пир!
Гости входили в Зеркальный зал через огромные двери: или со стороны парка, или из анфилады. И над каждой из дверей — штукированные композиции, где группы инструментов представлены крупно, детально, невероятно точно. Весь состав симфонического оркестра: от литавр, арфы и флейт до виолончелей и скрипок. Воистину виртуальный балкон для музыкантов с уже приготовленными для исполнения инструментами!
Аполлон с карниза в комнате отдыха приглашал нас в Зеркальный зал, заранее позаботившись о мусических наслаждениях и о музыкальном настроении.
XVIII век! Plaisir! Удовольствия просвящённой эпохи!
